Большая Полянка

Название улицы, данное в конце XVIII века, напоминает о простиравшихся здесь в древности полях. В начале XVII века улица доходила лишь до современного Старомонетного переулка, а дальше шло «всполье» - начало полей, между которыми проходила Серпуховская дорога. Последняя шла на месте древней дороги из Великого Новгорода в Рязань.
Современная улица начинается у Водоотводного канала и оканчивается у Серпуховской площади. В древности ни канала, ни площади не существовало. Вместо канала было «болото» - озерко, оставшееся от весеннего разлива Москвы - реки и пополняемое дождями; через него был перекинут деревянный мост. Площадь же в конце улицы образовалась в современном виде лишь в 1798 году, когда были снесены проходивший здесь Земляной вал и триумфальные Серпуховские ворота, построенные в 1775 году.
В XV-XVI веках в начале улицы, по обеим ее сторонам, лежала слобода «кадашей» - дворцовых бондарей, а в XVII веке здесь уже разместилась хамовная (ткацкая) слобода, которая располагалась главным образом в районе современных Кадашевских переулков.
В XVII-XVIII веках улица называлась Космодамианской – по церкви в начале ее. Судьба храма Косьмы и Дамиана была более чем грустной. У историка И. Шитца можно найти в дневнике следующую запись: «Разломали колокольню церкви Косьмы и Дамиана в самом начале Полянки. Здание церкви подо что-то «приспособили». Иконостас, помниться, «барочный», с виноградом, продали было, говорят за 17 000 рублей за границу. Представитель Главнауки решил как- то зайти посмотреть в последний раз на произведение старого русского мастерства, сфотографировать его,- и ахнул: иконостас исчез. Оказывается, приезжало ГПУ НКВД и решило «использовать» золото иконостаса. Для этого его весь сожгли - и добыли золота на 7000 рублей». Затем и саму церковь взорвали. А сама улица в период с 1918 по 1922 год носила название Советской.
С 1775 года в середине улицы был образован Полянский рынок. В 1930-х годах на месте рынка выстроили большое здание школы. А до XVII века здесь находились стрелецкие дворы, среди которых выделялась великолепная церковь Григория Неокесарийского, которая сохранилась и до наших дней, как один из лучших памятников древней русской архитектуры. С этим храмом связано несколько легенд. По одной – царь Василий II, возвращаясь из плена, наконец, увидал родной Кремль, и дал обет построить на этом месте храм. А поскольку радостное происшествие случилось 17 ноября 1445 году, в день Григория Неокесарийского, то именно этому, не слишком популярному на нашей родине святому, и была посвящена новая церковь. Современное церковное здание построено в 1669-1672 годах на средства царя Алексея Михайловича по просьбе его духовника Андрея Савинова. Архитектурные работы велись царскими мастерами Иваном Кузнечиком и Карпом Губой. Первый этаж храма расписан наподобие одного из известнейших российских памятников – церкви Воскресения на Дебре (г.Кострома). Кстати, с возникновением поволжского «оригинала» тоже связана интересная легенда. Якобы Кирилл Исаков, костромской торговец, ведший дела с Англией, получил от своих иноземных партнеров вместо бочки с вином бочку с золотом. Будучи предпринимателем кристальной честности, Кирилл счел невозможным просто так воспользоваться этой щедростью судьбы и написал об ошибке своим иностранным партнерам. Те испугались не на шутку – ладно бы просто потеря драгоценных металлов, дело пахло серьезным судебным процессом за ввоз контрабандой золота. В результате англичане попросили своего российского партнера употребить это золото «на богоугодное дело», и возникла известная церковь.
Изразцы же храма на Полянке сделаны известным мастером Степаном Полубесом. Внутреннее оформление храма выполняли иконописцы из Костромы, Ярославля, Нижнего Новгорода. Иконы, написанные царскими изографами Гурием Никитиным и Симоном Ушаковым в миниатюрной технике, являлись подлинными шедеврами иконописи XVII века. Для этого же храма Ушаковым была написана знаменитая икона «Богоматерь Елеуса Киккская», находящаяся в настоящее время в экспозиции Третьяковской галереи.
При советской власти в 1930-е годы храм был закрыт и приспособлен под городские нужды. В 1960-е его отреставрировали, и он приобрел весьма оригинальный вид. Под колокольней, выходящей своим корпусом на тротуар, было прорублено для пешеходов прямоугольное отверстие, своего рода подлаз. Человек на секунду входил в церковь и тотчас же из нее выходил. Общий вид храма от этого не выиграл. В 90-х года XX столетия храм был передан Патриархии, вновь отреставрирован, и колокольня обрела целостность. В 1994 году в храме возобновили богослужения.
Еще хотелось бы упомянуть несколько примечательных строений на Большой Полянке, один из них дом №3. Выстроен он архитектором Андреем Буровым в 1939 году, и кажется, что облицован объемными затейливыми плиточками. И только если близко подойти к фасаду, то понимаешь – плиточка нарисована. Современники встретили этот дом по-разному. Кто-то считал это новаторством, а вот известный советский архитектор Щусев, говорил, что дом как будто сложен из мешков с мукой. Жильцам, однако, новшество понравилось. Кстати, в этом доме проживал известный мастер по изготовлению стрелкового оружия Ф. Токарев.
Очень занятен дом №9 дореволюционной постройки. Прославился он своим странным балкончиком, напоминающим прилепленный к фасаду маленький домик с террасой. А балкончик действительно пристроен архитектором Михайловым в 1913 году к уже готовому строению.
Дом № 45 один из самых мрачных особняков в Москве. Он был построен в 1907 году в стиле, совсем не свойственном белокаменной, по крайней мере в ту эпоху – башенки, шпили, стрельчатые арки, такое мрачное средневековье. Не удивительно, что про него тут же сложили страшную историю, которая была настолько популярна, что ее описал В.В. Вересаев в рассказе «Проклятый дом»:
«На одной из больших улиц Замоскворечья стоит вычурно-красивый, угрюмо-пестрый дом. Вот что рассказывают про этот дом. Его выстроил для себя один богатый сибирский золотопромышленник. Заказал архитектору проект, одобрил, заключил договор. В договор промышленник ввел огромную неустойку, если работа не будет закончена к условленному сроку. Все время при стройке придирался, тормозил, заставлял снова и снова переделывать. Архитектор увидел, что попал в когти дьявола, что к сроку заказа не кончит; уплатить же неустойки он не имел возможности. И повесился в этом самом доме, который построил.
Хозяин поселился в доме с девушкой-дочерью. Она влюбилась в певца итальянской оперы. Отец, конечно, и думать ей запретил о подобном замужестве. Она убежала с итальянцем за границу. Отец остался жить один в огромном доме. Сильно злобился на дочь и сильно по ней тосковал. Тоска победила. Поехал за границу отыскивать дочь. Отыскал ее, брошенную итальянцем, в нужде, беременную.
Привез обратно. И тут победила злоба. Он замуровал дочь в светелке над вторым этажом. Дверь наглухо заделал кирпичами, оставил только маленькое окошечко; в него ей подавали еду и питье. Подкупленная прислуга молчала.
Пришло время ей родить. Ее крики и стоны разносились по всему дому. Отец запретил оказывать ей какую-либо помощь, сидел у себя в кабинете и три дня слушал, как по гулким комнатам обоих этажей носились ее стоны и вопли. В ночь на четвертый день все стихло. В светелке нашли мертвую мать и мертвого младенца.
А для отца дом продолжал оставаться полным стонами и криками. Он не спал по ночам и все время расхаживал в халате по ярко освещенным комнатам особняка. Наконец, не выдержал и уехал куда-то за границу. Дом до самой революции стоял пустым».
Неизвестно насколько правдива эта история, но так или иначе, дом пользовался среди москвичей дурной славой. Впрочем, после революции история успешно позабылась. Поначалу здесь открылся детский приют «Пчелка», затем - один из первых столичных домов пионеров. А в Великую Отечественную здесь шили валенки.